Перспективы. Отдохнуть от кризисной суеты можно в бизнес-школе. Ведь ближайшие год-два рынок труда будет жестким. Что делают те, кто уже отдохнул? Мы выяснили, как ищут работу нынешние выпускники.

Платить много денег выпускникам МВА придумали на Западе. Американские и европейские работодатели не перестали ценить выпускников с бизнес-степенью. Просто уменьшили количество вакансий. Основные потребители выпускников школ из первой десятки – глобальные консалтинговые и инвестиционные компании, ранее собиравшие до половины всех обладателей степени, теперь скромничают. По мнению самих учащихся, в этом году именитые работодатели скорее пытаются сохранить лицо, чем действительно ищут сотрудников. «Компании, которые ежегодно проводили рекрутинг, нередко понимают, что им не до набора. Но прервать традицию и не приехать – означает послать плохой сигнал рынку труда. Ведь студенты начнут обсуждать этот факт. Потому отбор в этом году был очень жестким. Инвестбанки, например, выбирали по 1–2 самых лучших», – рассказывает выпускник Columbia Business School Иван. По данным MBA Strategy, количество вакансий уменьшилось в 2,5 раза при увеличении набора бизнес-школами. Например, Harvard Business School вместо 900 студентов собирается выучить 937 человек.

Дикий Запад. Выпускница испанской школы IE Business School Анастасия называет 2008–2009 годы худшими с точки зрения дальнейшего трудоустройства за всю историю МВА. Правда, людям, находящимся в эпицентре катаклизма, свойственно пре­увеличивать. На деле интерес к МВА со стороны работодателей цикличен, и в третьем тысячелетии спад интереса уже был. В период с 2000-го по 2003-й год спрос упал на 20%, и лишь в 2005-м стал расти.
Обладатели степени – 2009 используют стратегию возвращения на старые позиции. «80% моих однокурсников вернулись не просто в свою отрасль, а в те же компании. Я не могу найти работу до сих пор, даже через знакомства, – рассказывает Анастасия. – Возможно, придется идти на меньшие деньги, чем до получения МВА, даже на более низкую должность. Все чаще я слышу, что МВА – возможность отдохнуть и «потусоваться» 1–2 года, но это довольно сомнительная вещь с точки зрения карьеры. Большинство выпускников, особенно в России, либо уже точно знают, где будут работать после МВА (при этом степень не является обязательной для этой должности), либо устраиваются по контактам, полученным еще до учебы».

Другая тенденция: люди остаются там, где проходили летнюю практику. Хотя раньше она воспринималась лишь как проба пера, и в течение второго года обучения студент, как правило, получал другое предложение, и не одно. Теперь выпускник Columbia Business School Иван радуется, что ему удалось получить место в российском подразделении международной консалтинговой компании. «Раньше студент мог играть с работодателем, и от предложения до согласия проходило до полугода. Сейчас отказ подобен самоубийству. Я тоже хотел повыбирать, пожить без обязательств. Но осенью, когда возвращался из России в Америку, посыпались банки и грохнулся Lehman Brothers. Я понял: ситуация накаляется – и дал согласие, – рассказывает он. – Хотя еще летом 2008 года, когда все подавали заявки на практику, я один со всего курса заявил, что хочу в эту российскую компанию. После осеннего коллапса туда кинулись все русскоязычные слушатели нашей школы».

Выпускник Wharton Алексей Минеев, поступавший в 2007 году, утверждает, что предчувствовал проблемы с трудоустройством: по кризису, который тогда уже коснулся Америки. Предчувствия его не обманули, но он все же решил не уезжать из Штатов. «Сейчас разрешение на работу уже пришло – а самой работы нет. Собирательный пример общения с потенциальным работодателем для выпуска 2008-2009 годов. В разгар падения рынков в ноябре 2008 года я добился телефонного разговора с владельцем одного известного хедж-фонда в Нью-Йорке. Он мне прямо сказал: “Я сейчас не нанимаю – увольняю”», – рассказывает Алексей Минеев. – Недавно был в Бостоне, разговаривал с приятелем-выпускником 2008 года, работающим в инвестиционном фонде. Говорит, у них увольняли даже весной. Подобная ситуация сохранялась в компаниях до конца лета. Теперь сдвиги в лучшую сторону есть, но безработица в США с 2007 года выросла в два раза – почти до 10%. Это не способствует поиску работу. Компании опасаются нанимать».

Наша каша. Российский работодатель с большим скептицизмом и иронией относится к МВА. Судя по опросам, которые неоднократно проводил «Ф.» совместно с рекрутинговыми агентствами, он не может объяснить, что такое «бизнес-образование» и произнести без ошибок названия двух-трех ведущих западных или российских школ. Кризис не привнес серьезных изменений. Согласно опросу Superjob, в конце августа лишь 7% компаний считают наличие MBA бесспорным преимуществом. Правда, 44% опрошенных склонялось к мысли, что наличие МВА скорее гарантия успешной работы его владельца, чем препятствие. С оговоркой, что опыт всегда превалирует над теоретическими знаниями. В России не верят, что с помощью бизнес-степени можно поменять специальность. Хотя сами выпускники умудряются это делать. Отечественная стратегия проста: не нужно злить работодателя своим дипломом.

Выпускник «Мирбиса» 2007 года Анатолий уже дважды менял работу. «В руках соискателя МВА – всегда преимущество. Прежде всего, это инструмент для анализа. Даже на собеседовании обладатель МВА, поговорив, например, с собственником или ответственным лицом, может сделать вывод о настоящем положении дел в компании и понять, что за успешным фасадом скрываются проблемы, – объясняет он. – Минус такой прозорливости очевиден. Работодатели не любят, когда рядом находится более образованный человек. Для начальника он может представлять прямую угрозу. Поэтому не стоит делать упор на наличие степени». Анатолию МВА помог поменять сферу деятельности. После учебы он перешел с позиции коммерческого директора производственной компании в инвестбанк, где занялся анализом проектов. Затем стал управляющим директором в венчурном фонде, сильно пострадавшем в ноябре 2008 года. Теперь руководит одним из департаментов в госструктуре. Отмечает с сожалением, что в органах государственной власти предубеждения против МВА нет: вообще не знают, что это такое.

У Романа Калинина, выпускника питерской школы ИМИСП, а ныне собственника компании «Софин Severo Zapad», свой опыт. «Во время учебы меняется мировоззрение. Часто люди приходят к мысли, что они не могут оставаться на прежних местах. Им хочется реализоваться в более продвинутых, современных компаниях, – рассказывает он. – К сожалению, сейчас действительно очень много программ МВА, которые не соответствуют стандартам. Имя школы – это важно. Не раз убеждался, что 3–4 ведущих школы Петербурга хорошо известны профессиональным кадровикам. Лично мне МВА всегда помогал в получении вакансии. Так, с позиции директора по маркетингу небольшой дистрибьюторской компании переходил на аналогичную должность в проекте «Санкт-Петербург Оупэн» (международный турнир по теннису), возглавлял департамент маркетинга в Москве в федеральной сети турбюро “Куда.ру”».
 
Делай деньги. Не стоит думать, что выпускники ведущих западных школ мечтают о баснословных барышах из пустого снобизма. Им не дают расслабиться многотысячные кредиты на образование. «Мой случай типичный: взял $150 тыс. в Ситибанке под 8% годовых, выплачивать долг начну в январе, – рассказывает Иван из Columbia BS. – Конечно, МВА – это знания, навыки, уверенность. Но если ты не нашел работу, то все это абсолютно не радует. Выпускники бизнес-школ, как горячие пончики – остывшие никому не нужны. Если человек выпускается без работы, его рыночная стоимость начинает падать. А через год появится новый выпуск и конкуренция усилится. Но соглашаться на что попало тоже смысла нет – первая работа фиксирует уровень. Каждый студент, как хомячок: должен быстро бегать и искать место, пока не стало холодно».

По данным MBA Strategy в 2008 году выпускники в среднем ожидали получать как минимум на 74% больше, чем до учебы. В 2009 году аппетиты уменьшились незначительно: на 66% больше. Средняя зарплата выпускников топовых школ в США и Европе в 2008 году составляла $95 тыс. (данные QS TopMBA). После кризиса 2001 года, когда спрос на выпускников упал на 20%, их средние зарплаты в США и Европе уменьшились всего на 9%, а уже в 2004-м начался рост.
На что могут рассчитывать обладатели заграничного МВА в России? «Узнать легко: закрываешь строчку МВА, прикидываешь, сколько стоит резюме. И к этому можно добавить 15%. Я – человек, имеющий МВА, – больше новоиспеченному выпускнику не дам, хотя понимаю, что его уровень гораздо выше среднего, – рассказывает Алексей, операционный директор крупной производственной компании (закончил MIT Sloan School of Management в 2003 году). – Человек, рассчитывающий на большее, в течение года-двух приведет зарплату к желаемому уровню. Не изобретая велосипед: достаточно работать эффективнее коллег и добиваться лучших результатов. Я пришел на МВА, будучи старшим менеджером одной аудиторской компаний «Большой четверки». После учебы смог увеличить свой скромный доход всего в два раза. Мой однокурсник получал степень, имея за плечами 8 лет работы в серьезном бизнесе. И на выходе его вознаграждение было значительно выше моего. Но через год я перешел в другую компанию, где мне платили уже в 6 раз больше по сравнению с «дошкольным» уровнем. При этом я никогда не кичился степенью. Пусть для всех это лишь строчка в резюме. Для меня – профессиональный запас прочности».

Обходные дороги. Выпускники ищут нетривиальные пути. Кто-то находит другие области для приложения своих управленческих талантов. «У новоиспеченных обладателей МВА усилился интерес к общественным и благотворительным организациям, – рассказывает редактор TopMBA Росс Герати. – Например, канадская организация MBAs Without Borders посылает их в развивающиеся страны, особенно в Латинскую Америку и Африку, где они проводят около года. Есть даже рейтинги школ, анализирующие, как преподается в учебных заведениях развитие социальной ответственности. Все, что повышает уровень осведомленности будущих управленцев в вопросах окружающей среды и социальных проблем, сейчас очень популярно».

Подобную необычную работу нашла выпускница LBS Лариса Чикишева: стартап в социальном секторе. Такие бизнесы ориентированы одновременно на прибыль и решение социальных проблем. Например, помогают компании, основанной отцом ребенка-инвалида, который испытал на собственном опыте проблемы с поиском сиделок. В Великобритании только 10% семей могут найти сиделок, хотя бюджеты выделяются немалые и их должно хватать на все 100%. Деньги есть, а сиделок – нет. Сейчас основатель пытается получить государственное финансирование своей идеи, чтобы начать работу во всех регионах. «Я занимаюсь всем понемногу, как в любом стартапе. На мне все: от финансовой отчетности до внедрения бизнес-процессов. Сектором я заинтересовалась в конце первого года МВА, второй год делала проекты в этой области, в том числе для своего нынешнего работодателя. Собиралась переключиться на эту область позже и создать что-то свое. Очень рада, что ситуация на рынке труда меня подтолкнула. Впервые чувствую себя замотивированной по полной программе».

Тот, кто не хочет менять направление деятельности, пытается по-другому говорить с работодателем. Например, Алексей Минеев до школы специализировался на фондовых биржах. После учебы его предпочтения не изменились, поэтому собирается «долбить в ту же точку». «Хотя закрылась масса банков, прошли увольнения. Приходится усиленно доказывать, что ты представляешь ценность для компании. Я решил вести исследовательскую работу, затем рассылаю отчеты по хедж-фондам, – делится он. – Например, в сентябре я проанализировал одну акцию. Пришел к выводу, что расти выше $30 бумаге некуда. Разослал информацию держателям. И действительно, котировки оттолкнулись от $30 и пошли вниз. Интересно, чем это все закончится: и мои прогнозы, и поиски работы».
 
Свое дело. Примеров открытия собственного бизнеса достаточно. Девушка с Украины после окончания RSM открыла мобильный спа-салон. А выпускница из России после окончания Kellogg-WHU основала центр развития лидерства.

Выпускник Stanford Максим Фалдин с другом решил не участвовать в забегах однокурсников по поискам работы. И самостоятельно организовали себе летнюю практику. Летом 2008 года развернули деятельность по созданию большой торговой площадки в интернете – российского аналога eBay, назвав ее Wikimart. «Оформили сайт, взяли первого сотрудника. Компания стала функционировать, и мы вернулись на учебу в школу. В течение года управляли бизнесом ночами через Skype, благо разница во времени позволяла. Вложили с партнером около полумиллиона долларов, полученных от продажи квартир на пике стоимости – угадали. Дикость по российским меркам, а на самом деле – обычная мера для инвестирования. Сейчас у нас уже 20 сотрудников, мы продолжаем привлекать деньги частных лиц, – рассказывает Максим Фалдин. – В Стэнфорде силен дух предпринимательства, ведь университет и школа располагаются в Силиконовой долине. Знания, полученные на МВА, помогают ориентироваться в быстроменяющейся обстановке. Изначально велико число тех, кто в первый год открывает свое дело. До кризиса таких было около 10% (из 365 учащихся на потоке), теперь, думаю, процент вырастет».

Российские выпускники тоже не стесняются. Последний работодатель Романа Калинина – компания «Куда.ру», где он был директором по маркетингу, перестал существовать из-за кризиса. «Место соответствовало моим требованиям, я всегда хотел трудиться в большой федеральной структуре. После развала «Куда.ру» в конце 2008 года приступил к поиску новой работы и быстро понял, что предложений такого уровня для директоров по маркетингу с МВА или без сейчас нет. Соглашаться на должность за меньшие деньги с меньшим функционалом не посчитал нужным, – объясняет Роман Калинин. – Решился на свой бизнес. Выбрал нишу, в которой у меня был опыт – дистрибуцию профессиональной косметики. С партнерами организовали «Софин Severo Zapad», нашли поставщиков. И через полгода окупили свои стартовые затраты на создание инфраструктуры. Сейчас работаем с уверенной прибылью, 12 сотрудников. Моя зарплата пока не вернулась к докризисному уровню, но, честно говоря, теперь меня это мало интересует. Мне 33 года, и я впервые абсолютно счастлив от своей работы».