Профессор Открытого университета Великобритании считает, что кризис пойдет образованию на пользу. А российские бизнес-школы смогут побороться за иностранного студента и без участия в рейтингах.
- Как нынешний кризис отражается на западном бизнес-образовании? И как он влияет на набор студентов в российское представительство Открытого университета?
— Кризис коснулся каждой организации Европы. Когда у предприятия возникают трудности, оно в первую очередь сокращает свои расходы на исследования, обучение персонала и собственное развитие. Подобные тенденции мы отмечали и в последние пережитые нашей школой кризисы и в рецессию 80-х годов: организации либо переставали учить у нас сотрудников, либо уменьшали объем ранее запланированных трат. Поведение индивидуумов в корне отличалось от поведения компаний. В тоже время отдельный человек, понимавший, что конкретно его ситуация может ухудшиться, не стремился экономить на образовании. Наоборот, принимал серьезное решение повышать свой профессиональный уровень или вовсе переквалифицироваться.
В Великобритании мы опять наблюдаем некоторое увеличение студентов-частников и уменьшение заказа от компаний. Тоже происходит и в России. Пока рано говорить, к чему мы придем. Ясно одно: этот кризис отличается от предыдущего. Борьба с ним приведет с необходимости лучшей регулировки финансовой системы. Сотрудникам компаний придется изучать новые нормативы, возможно, тщательнее учитывать в своей работе риски. Все это усилит спрос на одни программы, и ослабит его на другие. Какие именно? Посмотрим.
- Российским бизнес-школам никак не удается попасть в мировые рейтинги. А ведь от этого зависит их продвижение на мировом рынке. Многие называют основной проблемой отсутствие full-time программ…
— Признаюсь: для нас рейтинги тоже проблема. Дистанционное обучение не подходит под многие критерии. Но это уже проблема рейтингов. Например, многие из них учитывают площадь читальных залов или количество столов в библиотеке. Конечно, такие вещи важны во время очного обучения. И большинство систем оценок рассчитаны как раз на него. Отсутствие у школы каких-то характеристик оставляет ее за бортом. Но, например, никто не учитывает, что у нас лучшая в Европе электронная библиотека. Financial Times в 2008 году сделала рейтинг дистанционных программ. И совершенно неожиданно для нас главным критерием сделала количество учащихся. Но может ли количество свидетельствовать о качестве?
Россия может пойти путем Индии и Китая, где программы создавались уже под заданные параметры. Например, школы сразу строили большие читальные залы. Конечно, азиатские школы вошли в рейтинги не только поэтому. Но такая политика становится залогом успеха, если во что бы то ни стало хочется попасть в список.
Школа, прежде всего, должна быть сосредоточена на ученике, а не на количественных показателях. Исключительное внимание к учащемуся, к его конкретным проблемам принесет свои плоды. При современных методах обучения человек, занимающийся дистанционно, может получать больше внимания преподавателя, чем один из 90 или 100, сидящих в огромной аудитории. Поэтому российским школам можно идти и другим путем, постоянно улучшая качество своих программ, делая ставку на не внешние эффекты, а на содержательность курсов. Мы поступаем именно так. Ежегодно европейская Ассоциация МВА (АМВА) проводит конкурс: «Лучший студент МВА». Участвуют желающие учащиеся всех школ. Так вот, в 2006 и 2007 годах лучшими становились наши выпускники.
- Но без рейтингов сможет ли Россия бороться за иностранных студентов? Для многих важны как раз внешние показатели. Редко кто удосуживается провести собственный анализ программы. Как быть?
— К сожалению, на Западе почти не известны российские учебные заведения: ни классические университеты, ни бизнес-школы. При том что уровень российских специалистов, поступающих к нам на программу МВА, очень высокий. От европейских студентов россиян отличает широкий общекультурный кругозор. Например, люди, имеющие первое техническое образование, хорошо ориентируются в литературе, любят балет, театр.
Местные бизнес-школы должны ориентироваться на получение аккредитаций профессиональных ассоциаций. Когда-то и Открытый университет выбрал это путь. Теперь мы имеем все значимые в бизнес-образовании аккредитации: британскую AMBA (Association of MBAs), американскую AACSB International (The Association to Advance Collegiate Schools of Business) иевропейскую European Foundation for Management Development. Кстати, Всего 1% школвмиреимеютвсетрисразу. Обычно европейские школы довольствуются заключениями своих ассоциаций, а американские – своих.
Может быть, и мы обошлись бы без AACSB, но она понадобилась, когда Открытый университет выходил на рынок Германии. Исследования показали, что для немцев важно ее наличие. В отличие от рейтингов, профессиональные сообщества выдвигают вменяемые требования, прежде всего к качеству программ и уровню профессорско-преподавательского состава. А школа и без них должна стремиться именно к таким высотам.
СПРАВКА
Алан Тейт – профессор и pro-вице-канцлер Открытого университета Великобритании. Главный стратег этого учебного заведения. В обязанности Алана Тейта входит принятие решений о дальнейшем развитии учебных программ. Он обеспечивает постоянное обновление и реформирование существующего учебного материала, также взаимодействие университета с работодателями. Президент Европейской сети дистанционного и интернет-образования (EDEN).